О пользе математики в быту

[tchainka]

Однажды, много лет назад, когда я была совсем еще молодой и наивной, когда я в жизни только и умела, что интегралы брать, прихотливой судьбе моей вздумалось послать мне наказание подарочек. Подарочек был не простой, а с секретом, и назывался «мужик неработающий обыкновенный».

Сразу скажу – в те времена нынешние повадки этого подвида homo sapiens еще только формировались. Просто так не работать, потому что «нигде не предлагают достойную зарплату», «я еще не нашел себя» и «меня бабло вообще не интересует», было как-то неловко. Поэтому обыкновенные неработающие мужики считали нужным хотя бы минимально маскировать свои природные наклонности. Некоторые из них назывались инженерами и скромно ковыряли в носу за кульманами по восемь часов в день, никакой иной пользы народному хозяйству не нанося. Наиболее продвинутые поступали в аспирантуру, раз в неделю преодолевали полсотни метров по коридору от комнаты в общаге до родной кафедры, в течение получаса развешивали там лапшу по ушам научного руководителя и помимо этого никаких телодвижений во славу советской науки не совершали. Мне достался очень, очень продвинутый экземпляр. В его случае ярко выраженная лень созерцательность была отягощена крайним интересом ко всему многообразию философских течений, когда-либо порожденных человеческой мыслью. Тяга к познанию ежемесячно обходилась нашей семье в одну аспирантскую стипендию плюс еще немножко. Меня ситуация напрягала, но я была – повторюсь – молода и наивна, а потому испытывала иррациональное уважение к непонятному.

Однажды, когда спутник жизни совершал очередную губительную для бюджета экскурсию по книжным развалам, ко мне заглянула соседка Ленка.

- Андрюха дома? – спросила она с порога очень деловым тоном. Что само по себе было уже странно – обычно она спутником жизни моей не интересовалась и правильно делала.
- Бегает где-то. Чай будешь?
- Давай. Жаль, что бегает, тут работка образовалась непыльная. Ему, как думаешь, интересно?
- А что за работка?
- Да подготовительные курсы. Юных дев на вступительные экзамены натаскивать. Нежных и невинных.
- Ха! – зависла я с сигаретой в одной руке и с чайной ложечкой в другой. – А Андрюха-то тут при чем? Такую работу я и сама бы...
- Не, Тань. Что, думаешь, я мать Тереза - такой жирной халтурой разбрасываться? Если бы можно было, себе бы оставила, никому не отдала. Но им там, понимаешь, нужен мужик.
- Погоди-погоди, - заинтересовалась я. – Невинных, значит, дев старшего школьного возраста. И непременно мужик. А интересно, чего у меня или у тебя такого нет в организме, чтобы...
- Ну Тань, - Ленка посмотрела на меня укоризненно. – Не начинай. Понятно же. В общем, вот телефон, пусть звонит прямо сегодня. Спросить Игоря Петровича.

Вечером, когда спутник жизни явился с охоты усталый и довольный, волоча под мышкой трофеев на всю аспирантскую стипендию плюс еще немножко, я выдала ему бумажку с номером телефона.

- Это что? – спутник жизни брезгливо взял бумажку, повертел и посмотрел на просвет.
- Работа. Ценная преподавательская халтура. Честно, себе бы взяла.
- Ну и возьми себе, - спутник жизни аккуратно положил бумажку на стол и ногтем указательного пальца сдвинул в моем направлении.
- Не могу. Анатомическое устройство препятствует. Гениталии у меня не той системы Им мужик нужен. Так что давай иди звони, пока не перехватили. Хотя бы будет на что не только макулатуру литературу эту твою покупать, но и жратву.
- Ннну хорошо, - вздохнул спутник жизни. – А где именно надо преподавать?
- В институте, на подготовительных курсах.

Спутник жизни поднял брови и театрально воззрился.

- Ах, значит, на подготовительных курсах. Ну спасибо. Ничего получше придумать не могла?
- А чем тебе курсы не угодили? – искренне удивилась я.
- Так ты что – НЕ ПОНИМАЕШЬ?!

Я не понимала. Ну правда же, что такого – курсы? В принципе на этом месте спутник жизни мог бы впасть в вялокипящую обиду и молчать неделю, но сегодня мне повезло. Он воздвигся посреди комнаты, скрестил руки, поставил ногу на стул и доходчиво объяснил туповатой мне, что вдалбливание банальных, примитивных, пошлых задачек по стереометрии в головы бестолковых нимф – прямой путь к деградации вплоть до полной атрофии мыслительных процессов, чего он, будучи аспирантом кафедры теории функций, никак допустить не может. Он, аспирант, должен бережно относиться к собственному мозгу и подвергать его только адекватным нагрузкам, не опускаясь до уровня средней церковноприходской школы. Вот если бы его, аспиранта, пригласили читать лекции студентам хотя бы и младших курсов, пусть даже всего лишь в рамках базового курса математического анализа...

В общем, ситуация была ясна. Работа и зарплата ниже профессорской аспиранта никак устроить не могла, он себя не на помойке нашел. Это ж, действительно, насколько низко надо пасть, чтобы объяснять каким-то школьницам какие-то вшивые задачки. В этом месте у меня было – на выбор – два варианта дальнейших действий: 1. извиниться и взять назад свое бестактное предложение in toto, 2. закатить скандал и отметелить аспиранта по шибко умной башке каким-нибудь дорогостоящим фолиантом. Ни того, ни другого мне делать не хотелось, поэтому я взяла лист бумаги и начертила на нем несколько линий.

- Это что? – снисходительно спросил спутник жизни.
- Задачка для девятого класса средней школы. Построить сечение треугольной призмы через вот эти, - я ткнула карандашом в лист, - три точки. Тебе как аспиранту кафедры теории функций это будет раз плюнуть.

Через полчаса аспирант кафедры теории функций с раздражением отбросил десятый исчерканный лист и ехидно спросил:

- А сама-то ты можешь построить это сечение?
- Конечно, - кивнула я.
- Хорошо. Тогда покажи, как это делается.
- А тебе зачем? Школьный же уровень. Примитив, мозги только зря портить.

Спутник жизни молчал, наверное, минуты две, а затем мрачно изрек:

- Ладно. Давай сюда этот твой телефон этого твоего Игоря, как бишь его, Петровича. А когда я вернусь... КОГДА Я ВЕРНУСЬ, ТЕБЕ ПРИДЕТСЯ РАССКАЗАТЬ МНЕ, КАК РЕШАЕТСЯ ЭТА ЗАДАЧКА!!!

Ну вот, собственно, и вся история. Я это к чему – девы, юные и не очень, невинные и так себе, учите, блин, математику. Полезная, блин, штука. Никогда не знаешь, в какой момент и зачем пригодится.